Как не поддаваться своему желудку

Они никогда не занимались обжорством. Отсутствие аппетита их тайна и стыд. Мы предложили им поговорить откровенно об их ущербности.

«Стоит выйти на улицу, как отовсюду на тебя набрасываются рекламные щиты: «Жуй!», «Ешь!», «Глотай!» С прилавков и витрин призывно таращится еда всевозможных консистенций и оттенков. Невозможно и шагу ступить, чтобы не упереться в разгульную демонстрацию пищевых страстей. Я живу в мире, где все непрерывно лопают и облопываются. Все, кроме меня». Это горькие слова 34-летнего Алексея. «Иногда я думаю, что так и умру, ни разу реально не объевшись», потупив глаза, признается 42-летняя Марина. «Когда тебе 16 и ты не обжора, это даже трогательно. Но в 37 это выглядит уже смешно и неприлично», сетует на судьбу Татьяна.

Почему у них закрыты рты
Многих ли угрызают подобные чувства, сказать сложно: статистики нет, а на массовую откровенность рассчитывать не приходится. Похоже, немало взрослых людей живут, не испытывая потребности съесть все, что находится в пределах досягаемости, и страдая от этого как от аномалии, о которой нельзя упоминать на приличном застолье.

«Я краснею, когда меня спрашивают, почему я не ем, говорит 32-летняя Оля. Ненавижу выражения вроде «аппетит приходит во время еды», «не поваляешь не поешь», «человек есть что он ест» и прочие, связанные с желудком». Мария защищается силой воображения: «Для всех я играю роль этакой отвязанной эпикурейки алчно гляжу на еду, шумно облизываюсь, нарочито сглатываю. А сама прячу несъеденное в специально приносимую сумку, а потом выбрасываю. Правду знают лишь две близкие подруги».

«Чревонеугодие взрослого человека в общественном мнении не выглядит добродетелью, комментирует социодиетолог Андрей Подпоясавших. Если ты по жизни ловок, хваток и ненасытен, ты должен быть таким и при принятии пищи». «Когда ребенок вырастает и живет отдельно, родители уже не следят, нормально ли он объедается. Разве что на семейных пирах спросят, отчего он так вяло жует.

Такие вопросы вызывают отчуждение: выросший ребенок старается избегать родственных сборищ, оказываясь без поддержки близких, и еще больше ненавидит процесс питания», говорит пищепсихолог Елена Рытвина. «Человек, не запихивающий продукты за обе щеки, особенно, если это халява, вызывает недоумение и раздражение у сотрапезников, утверждает официант Григорий. Ему не с кем поделиться своими взглядами на пищеварение, а шире на жизнь без диктата желудочного сока, и в итоге он попадает в изоляцию». «Я не знаю, почему я не такая, как все, раздражается Оля. Когда я была помоложе, ждала, что когда-нибудь я встречу «ту самую», «единственную» еду. Но годы шли, а все по-прежнему было пресным, каким-то пустым и неинтересным. Мне казалось, что я еще не готова, не пришло время… Я была наивной идеалисткой, ждала каких-то небывалых яств, надеялась, что вот тогда-то и объемся наконец. В тридцать я совсем перестала думать о еде и целиком посвятила себя работе. Теперь у меня ощущение, что я что-то упустила…»

«Чтобы не чувствовать себя неполноценными, они вынуждены придумывать для себя какие-то объяснения: «невкусно», «устал, кусок в рот не лезет», «слишком калорийно, не по мне», «пока не встретил достойного блюда» и тому подобное, продолжает Андрей Подпоясавших. Отсутствие обжирательных потребностей они объясняют, например, «преданностью науке» и как бы в доказательство просиживают сутками в библиотеках даже без чебуреков.

Дома они старательно избегают кухни, занимаясь чем угодно, только не едой. Это пример так называемого замещающего поведения: когда пробудить аппетит трудно, мы бессознательно переключаемся на другую деятельность, тем самым снимая напряжение и тревогу».

Вопрос слюноотделения
До определенного момента для многих отсутствие обжорства в их жизни не является проблемой. Некоторые даже культивируют злостное недоедание, отстаивая свое право быть полуголодными. Но годам к 30 возникает беспокойство, чуть ли не фобия: «А смогу ли я вообще напхать в себя много еды?», «Нормален ли размер моего желудка?» Человек попадает в круг сомнений, которые могут привести к неприятию жевания как такового, страху проникновения чужеродных питательных тел в рот, пищевод, организм, наконец. К 40 годам душевная боль только усиливается. «Женщины-необжоры зрелого возраста уже не ждут пищевых радостей, рассказывает Елена Рытвина. Редко кто говорит: «Я хотела бы объесться». Скорее скажут: «Надо бы подпитать жизненную энергию».

Кто-то ставит крест на своем слюноотделении, боясь разочарований, неспособности справится с тем или иным продуктом. Кто-то следует установкам, усвоенным в детстве: «Не суй в рот, что попало, подожди…» Только забывается, что мама говорила «подожди, пока приготовится суп», помнится лишь то, что надо ждать. Вот и ждут они порой до самой старости.

«А ведь слюноотделение вещь такая, предостерегает официант Григорий, если его регулярно не провоцировать, оно с годами затухает». «Зачастую проблема не в обжорстве, уверена сексопищезавхоз Джули Фудер. Уходя от плотной еды, люди бессознательно уходят от плотного вообще чего-либо опасаются плотных отношений (в том числе и плотских), плотных контактов (тоже), если это боксеры, то и от плотных ударов. Им легче отказаться от чего угодно, чем ощущать плоть внутри себя будь то плотный кусок мяса или чья-то плотная судьба».

Избегать или сублимировать
Из всего многообразия причин, по которым люди не хотят обжираться, пищесексосоциологи выделяют пять:

1. Травмирующие переживания детства (вздутие живота, запор/понос, укоры в том, что «ты все сожрал!»). Стратегия избегания, замещающее поведение позволяют не попадать в похожие ситуации.
2. Идеализация еды. Романтики сублимируют потребность в перенасыщении, преобразуя ее в другие переживания. Они ждут встречи с блюдом своей мечты.

3. Культурные предрассудки. Некоторые слои рафинированного населения предпочитают остаться голодными, чем прилюдно совать что-либо в свой изнеженный лже-культурой организм.

4. Несформированная пищевая идентичность. Человек в детстве не усвоил поведенческие стереотипы своего класса. Это может быть связано и с неосознаваемым вегетарианством.

5. Низкая самооценка. Человек не чувствует себя всепоглощающим хищником, относя себя скорее к миру флоры. Часто это связано с «эдиповым» комплексом, если в детстве ребенок с ужасом наблюдал, как отец жрет кусками, в то время как он сам едва «клевал».

Как «это» происходит, если вообще происходит
«Это случилось само собой, рассказывает Зоя. До того ни на новых годах, ни на корпоративках, ни даже на чужих днях рождений я не ела. А здесь как-то подсел интересный собеседник, причем нетолстый, как-то подсунул мне одну канапушку, вторую… по коленке еще, помню, гладил… потом водочки налил… Словом, проснулась я обожравшаяся и обпившаяся. И главное никаких отрицательных эмоций!

Эта тяжесть в желудке и во всем теле мне понравилась! С тех пор я, как все нормальные люди, лопаю все, что под руку попадет, когда и где угодно. А тем, кто еще опасается, советую попробуйте. Это так приятно и… питательно!»